Я попыталась встать между ними, но Ирвин легонько отодвинул меня в сторону и шагнул к Воину.
Вид у него при этом был такой, словно в свете открывшихся обстоятельств о казни он мог бы только мечтать.
Если мужчина перекрашивает волосы, тратя на это деньги, каковых в его распоряжении попросту быть не должно, ведёт двойную жизнь, при этом втирается в доверие к Охотникам и похищает одну из них… Гарантий нет, но в такие совпадения я не верила. И, кажется, остальные разделяли мою точку зрения на этот счёт.
— Скорее всего уже поздно, — бросил Винсент, и в его интонации снова проскользнула недавняя ярость. — А что ещё мы можем сделать?
— Мы не ЗНАЕМ, что это сделал Торендо. — На сей раз я особенно выделила слово «знаем». — Это только предположение. И не повод отправлять его на эшафот. Мы — Охотники, а не свора! Мы всегда даём им шанс, даже тем, кто убивает. Потому что они не могут иначе. Потому что они тоже по-своему — жертвы, оказавшиеся в ловушке. И, по-твоему, сейчас мы должны отправить на смерть того, в чьей вине даже не можем быть уверены до конца?
Обедала я в одиночестве: Ирвин уехал на службу. Это позволило мне немного расслабиться и осмотреться в доме. А вот к ужину он, как и обещал, вернулся. И что-то подсказывало мне, что эта совместная трапеза пройдёт совсем иначе, чем предыдущая.