— Святой Георгий! Заговорил! Ушам не верю! Заговорил!!!
При виде этой сцены сэр Юстас окончательно сник. Лицо его побелело, на лбу мелкими каплями выступил пот, а в глазах плавал страх.
— Сэр! — раздался голос священника. — Но как же так?!
Печать! Точно такая же стояла на тубусе с письмом аббата, которое я вёз во Францию.
— Тут разговор идёт о вере, мой господин. Если на Востоке более спокойно относятся к другим вероисповеданиям, то здесь, на Западе, если можно так выразиться, церковь закостенела в своих догмах. Местные священники, все как один, тут же начинали креститься при виде нас. Дважды пришлось сидеть в тюрьме только из-за нашей жёлтой кожи и узкого разреза глаз, а однажды лишь слепая удача помогла нам избежать толпы фанатиков, жаждущих с нами расправиться. Именно поэтому мы присоединились к группе Питера Силача.
— Мастер, одним словом. Рассказывай дальше.