Ответ был короток и осторожен. От приятелей-историков я наслышался рассказов с плохим концом, где главным героем выступала средневековая инквизиция. Вот возьмёт этот благообразный старичок да донос на меня напишет в местное отделение. Дескать, я душу дьяволу продал! И добро пожаловать на костёр! Впрочем, чем больше я всматривался в его морщины, подслеповатые глаза и кроткую улыбку, тем всё бледнее становились мысли о тёмном сыром подвале, дыбе и костре. Задав, в свою очередь, мне несколько вопросов и убедившись, что я ничего не помню, он откровенно этому обрадовался, принявшись хвалить Господа Бога за его мудрость.
Только я успел это сказать, как девушка стала распускать шнуровку своего платья.
— Тогда я добавлю от себя. Желаю нам от всего сердца, чтобы удача и Господь Бог были на нашей стороне! Принимайтесь за работу! А я поеду к нашим пленникам. Сменю Хью и Чжана и пришлю их к вам на помощь.
— Хороший ты мужик, Джеффри, но дурак ещё тот. Хочешь спросить, почему? Да потому что веришь в моё наглое враньё!
В самом конце заведения, куда привела меня девушка, стояли два стола, за которыми спокойно могло уместиться человек двенадцать. Они находились за двумя столбами, потемневшими от времени и копоти, которые служили своего рода границей между простым людом и знатью. Один стол был полностью свободен, а за другим сидел дворянин примерно моего возраста в потёртом камзоле. Видавшая виды шляпа была небрежно брошена рядом с хозяином, и он обтирал о неё пальцы. Впрочем, обилием и разнообразием стол не поражал. Скорее наоборот. Перед господином стояла кружка эля и тарелка варёных раков. По-моему, раки в эти времена деликатесом отнюдь не считались.