Мельком бросив на возмутителя спокойствия и тишины недовольный взгляд, я мысленно послал его куда подальше и сделал шаг к девушке. Но тут из-за угла вылетели два новых всадника, полностью перегородив улицу. И теперь уже все трое стали крутить головами в поисках нужной вывески. Первый всадник, судя по богатой одежде, был дворянином, второй — его слугой, а третий телохранителем, о чём свидетельствовали кольчуга и меч.
— Гуго, твой лживый язык завёл нас в западню, и поэтому он должен быть наказан. Ты же, наш добрый проводник Гуго Марешаль, останешься жив. Оцени моё благородство!
Неожиданно я почувствовал, как нечто отдалённо похожее на нежность поднялось откуда-то из глубин моей души и коснулось сердца. Замер на мгновение, не понимая, чьё это проявление чувства: моё или Томаса Фовершэма? Пытаясь разобраться, провёл рукой по шее Чалого, потрепал гриву, но, так и не поняв, вышел из ворот конюшни в некоторой растерянности.
Я оглядел себя. Камзол с пышными рукавами, куртка, двухцветные штаны. Берет с вставкой из страусиных перьев — мне не нравилась помесь шапки с капюшоном, ниспадающая на плечи, последний писк моды. Серебряная цепь на шее, расшитый серебром кожаный пояс, кинжал с резной рукояткой…
Больше не обращая внимания на стонущего конюха, телохранитель снова вернулся на своё место позади моего левого плеча. И я вдруг понял, что пока мы бродили по замку, он всё время находился там, за моим левым плечом.