Извилистая дорога привела нас к большаку. Насколько видел глаз, дорога была густо усыпана людьми, идущими и едущими отдельно и группами — там, где пилигримы держались ради большей безопасности друг возле друга или благородный человек, желая щегольнуть собственным величием, ехал в сопровождении многочисленной свиты. В те времена, как я успел убедиться, большие торговые дороги всегда были переполнены — в стране было довольно много странствующего люда. Кто искал лучшей доли, кто ехал по торговым делам, а кто шёл или ехал в силу необходимости или по служебной надобности. К нашему счастью, ночью прошёл дождь, прибивший пыль, проклятие всех больших дорог. Я ехал и привычно смотрел по сторонам. Странствующий люд стал для меня обычным фоном. Как-то навстречу нам попалась толпа паломников, возвращавшихся с богомолья. На шляпах у них были оловянные бляхи с изображениями святого Фомы, а за плечами — котомки. Люди шли грязные и оборванные, меся ногами дорожную грязь. Нередко встречались монахи, переходившие из одного монастыря в другой. Намного чаще других я видел монахов трёх нищенствующих орденов: доминиканцев в чёрных, кармелитов в белых и францисканцев в коричневых рясах. Монастырские монахи и странствующая братия терпеть не могли друг друга, ведь они были соперниками, в равной мере притязавшими на пожертвования верующих. Встречаясь на дороге, они старались как можно дальше обойти друг друга, и то зло смотрели на конкурента, то хмурились и отводили взгляд. Нередко встречались купцы в пропылённых плащах и фламандских шляпах. В зависимости от того, куда они ехали, на восток или на запад, я уже мог определить, что за товар они везут. С востока потоком шло корнуолльское олово, шерсть западных графств и сассекское железо, а им навстречу с запада везли генуэзский бархат, венецианское стекло, французские и испанские вина. Хватало на дорогах и менестрелей, жонглёров и акробатов, самозваных лекарей, школяров, бродяг и всякого рода мошенников. Чем ближе мы продвигались к побережью, тем чаще попадались солдаты. Мелкими и большими группами они проходили и проезжали мимо нас — это были те, кто возвращался из Франции, отслужив своё. Все они были в разной степени опьянения, горланили песни и громко приветствовали всех, кто попадался им на глаза.