Священник, больше не говоря ни слова, быстро развернул мула и, подгоняя его, помчался назад. Мы направились за ним. Обогнув по краю пруд, заросший камышом, миновали луг с коровами и въехали в деревню.
— Как ты его брать будешь, Рябой? Ты что, не видишь, что он не один? У них тоже мечи есть! — бандит говорил резко и зло. — А про городскую стражу забыл?! Они что, будут стоять и смотреть?! Тупица! Мозгов только и хватает, чтобы резать глотки купцам на дорогах!
— А ты что, чистенький перед своей совестью?! Твои руки по локоть в крови, ублюдок! Ты всю свою жизнь жёг, насиловал и убивал! Такие же, как ты, грязные наёмники, пришли в нашу деревню! Что потом осталось после вас?! Что, я спрашиваю?! Обгоревшие брёвна домов да трупы! Свою мать я потом нашла убитой. Она лежала за домом голая, с раздвинутыми ногами! Хоть бы просто надругались, так ещё и убили! За что?! Что она сделала?!
Страх ушёл не полностью, но благодаря этим объяснениям я его взял на короткий поводок. Голова снова заработала чётко и ясно. Сразу проснулось любопытство. Снова огляделся, но теперь с позиции пусть временного, но всё-таки жильца этого замка.
Опустив глаза, наёмник только поднёс ко рту кружку с вином, как вдруг его поддержал собрат по оружию по кличке Рыбий Глаз, названный так за свои мутные, ничего не выражающие глаза.
Я застыл на месте, услышав эти слова, затем медленно развернулся к разбойнику, привязанному к соседнему дереву.