В процессе совместного поглощения вина завязался разговор. Если священник ставил во главу своей жизни служение Богу, барон Фовершэм — рыцарский кодекс, то Джеффри оставался простым человеком, со всеми присущими ему слабостями. Говорил он, что думал, а думал он, похоже, только о трёх вещах: о хорошей драке, пышной бабе и крепкой выпивке. Правда, я пытался направить его рассказ на другие, более интересующие меня темы, но, начав что-то объяснять, он тут же сбивался на одну из трёх своих основных тем. Подробно рассказав о достоинствах и недостатках французских и английских шлюх, он только завёл речь об итальянских проститутках, как пришёл отец Бенедикт. Ещё с порога услышав, о чём идёт разговор, тот с ходу начал читать проповедь о грехах человеческих. Некоторое время мы молча внимали ему. Я из вежливости, а телохранителя, судя по мелькавшей на его губах усмешке, похоже, это только забавляло. Время от времени он весело подмигивал мне. Отец Бенедикт, наконец, заметил это и выставил телохранителя из комнаты. Сценка, в которой здоровяка с широкой грудью и чугунными мускулами выталкивает за дверь худенький старичок, выглядела довольно смешно. Уже стоя на пороге, телохранитель весело подмигнул мне ещё раз и под крик запыхавшегося священника: «Изыди, грешник!! Да не ввести тебе больше в искушение слабого!!» — исчез в полумраке коридора.