Вообще, взгляды мои изменились, и немалую роль в этом сыграли лёгкие деньги, которые мне достались за время пути. Не упорным трудом они были добыты, а умом, хитростью и силой. Да, спорить не буду, при таком способе заработка присутствует немалый риск. Ну и что? Да вся эта жизнь — сплошной риск! К тому же, приобретя кое-какой опыт, я стал по-другому смотреть как на жизнь, так и на смерть. Теперь вид смерти уже не потрясал меня до такой степени, как прежде, но и не стал обыденностью, как для того же Джеффри или Хью. Нет, конечно, она меня продолжала пугать, но после всего, что я видел, чувствовал и пережил, страх перед ней притупился. И хоть умирать я собирался отнюдь не на поле боя во имя рыцарских идеалов, но уже, по крайней мере, мог понять подобные стремления другого человека. Всё это, вместе взятое, подвинуло меня к мысли: идя по жизни — положиться на меч, ум и удачу! Только с их помощью можно взять то, о чём мечтают все — от крестьянина до рыцаря. Власть и богатство! Как в своё время мне сказал Лю: «У любого человека есть своя вершина. Только тропинка к ней у каждого человека своя».
Блестящий кружок, ударившись о булыжник, чуть подпрыгнул и… покатился ко мне.
Я пришёл в себя уже на постоялом дворе, стоящем на торговом тракте неподалёку от города. Болело всё, что можно. Некоторое время Чжан и Лю, имеющие наибольший опыт в лекарском деле, осторожно мяли и ощупывали моё тело, после чего сделали заключение: вывихнуто левое плечо, сломаны два ребра, разбиты голова и нос, а то, что не сломано и не разбито, представляет собой один сплошной кровоподтёк. Четыре дня мне пришлось лежать пластом в постели, и только после тщательного осмотра Лю, убедившегося, что у меня нет внутренних повреждений, я получил разрешение вставать.
— А если французы договорятся и ударят по нам с двух сторон? Или к ним подойдёт подкрепление? Что тогда? — возразил граф.
— Не знаю. Я простой сельский священник и всего лишь хочу, чтобы не пролилась ничья кровь!