Тьма на лице магистра развеялась, сам он открыл стену одним прикосновением, бросил испачканный кровью плащ, взял другой, наверное, из сотни одинаковых.
— Не надо! — закричала я, вырываясь. — Риан, не…
— Государственный преступник. Приговор — уничтожение!
У меня после всего увиденного был только один вопрос — а как же Янка?
— Я специально упростила свою речь, веду себя, как тролль на сходе, неужели заметно?!
— Понимаю, раненый, — я отпустила широкую ладонь и почувствовала себя дико одинокой.