На подносе стояла кружка молока, кусок сыра, немного заплесневевшего с одной стороны, и ломоть черного хлеба.
Рок презрительно сузил глаза, внимательно наблюдая за равномерным ходом медальона. От волнения Захарра сжала кулаки, а Фэш, внешне оставаясь спокойным, все же не выдержал и закусил губу, выдавая свою тревогу. Лишь один Миракл не смотрел на Василису, скользя рассеянным взглядом по стенам часовни, словно ему было все равно.
Родион Хардиус задумался. Или, что вероятнее, сделал такой вид.
Девочка вновь призвала часовой флер и осторожно его «погасила». Она не видела лица Миракла, но ощущала на себе его долгий, пристальный взгляд.
Над ним тотчас взвился тиккер — огромные карманные часы — из золота, с тиснением черного крыла летучей мыши на крышке — метки Драгоциев.
Василиса растерянно оглянулась в надежде увидеть просвет, ведущий к обрыву, и вдруг замерла.