– Все равно теперь. Сегодня утром немцы перешли границу СССР. Минск бомбят.
Бумажника с деньгами и банковской картой нет. Нет даже телефона, чтобы карту заблокировать. Как-то слишком уж безжалостно сопротивляется жизнь любым ее попыткам… Попыткам чего? Вырваться из стальных обстоятельств, наверное. И не разберешься, почему так, и нет смысла в этом разбираться.
– Ничего, я сама добралась, – ответила Вика. – Починил машину?
– А как вы поняли? – обернувшись, спросила она.
– Слушай, глупо как-то вышло, – сказал Влад. Тон был такой, как будто разговор между ними и не прерывался. Вика не была даже уверена, что он поздоровался. – Надо было мне тебя отвезти все-таки.
Деньги она собрать все-таки успела, но ровно столько, сколько требовалось на следующий Витькин оксфордский год. На лето остались такие копейки, за которые можно было разве что питаться, и то очень, как принято стало говорить, бюджетненько; Вика ненавидела это бессмысленное слово.