– Милый, это зависит от того, что именно ты считаешь плохим. Что Метью сохнет по Хельге? Что Седрик и Эд всё-таки подрались? Что Хельга у всех спрашивает, когда вернётся её Десик? Что все ждут нападения волков, которые так и рыщут вдоль стен? Или что я очень, очень и очень, к дьяволу вежливость, голодна-а-а?!!
– Непременно казню трубочиста, – твёрдо пообещал я, искренне веря сам себе.
И в две минуты, пока мне принесли доспехи, все лучники были на своих местах, котлы со смолой и маслом стояли над огнём, воины занимали позиции, без суеты, страха и смеха готовясь к нападению превосходящих сил. Восемь драккаров, пусть даже по десять – пятнадцать воинов на каждом, это всё равно вдвое, а то и втрое больше нас.
– Э-э… ты что? Вот где я! – ревнивой белой медведицей взревела моя дочь, и Метью наконец разул глаза.
– Разденьте и намойте меня, проказник, – совершенно чётко пояснила леди Мелисса, и я в очередной раз задумался: а так ли уж нам страшно их баронское войско?!
Богини переглянулись, кивнули и живенько приняли человеческий рост. Страшное оружие тоже исчезло, но даже в этом случае трудно было определить, кто был опаснее – голубоглазая Хель или черноокая Вальфрейя. Куда бы ни качнулся маятник, меня он размажет в любом случае.