А за Гранями вообще всегда зима. Вечная, непрекращающаяся, ветреная, метель сменяется пургой, снежная буря ураганом, и говорят, если идти очень далеко на север, то можно дойти до развалин Асгарда. Это предположение, ибо вернувшихся оттуда нет, рассказать некому, в Книгу рекордов Гиннесса тоже вносить некого и незачем.
У меня противно похолодело в животе от нехорошего предчувствия: из-под ресниц дампир проскальзывали отблески салемских костров.
– Угу, – ещё более фиолетовым тоном согласилась моя дочь и его племянница.
– Как вы с ним разговариваете, сир? – встретил меня старина Седрик, всё это время подпиравший ворота.
Я понял, что сдвинуть эту махину с места мне не удастся. Плеть не поможет, а железных удил у него в зубах нет. По моему же добросердию, кстати. А слезть с седла и при наличии боевого коня идти метров сто пешим ходом – это ж опозорить себя на всю округу…
– Приз – морковка, – торжественно пообещал я, доставая ключи и прислушиваясь. – Что-то подозрительно тихо внутри, даже телевизор не работает.