Акула, прежде лишь отчасти опасная, теперь предстала злобной, совершенно разумной тварью, воплощением хищнического инстинкта. Джорджия напускала на себя компетентную уверенность, но в ее глазах Мэй читала страх и трепет.
— Ты что делаешь? — спросил Мерсер — довольный, впрочем, что она сочла люстру достойной запечатления.
— Энни нам весьма дорога, а значит, и ты тоже. Судя по ее словам, ты можешь оказаться очень ценным членом нашего сообщества. Ты как считаешь, это правда?
— Как ты считаешь… В общем, тебе не кажется, что это проблема самооценки?
— Фрэнсис. Ну пожалуйста. Я не хочу. Это мне убивает всю радость.
— Пожалуй. Могу проверить. Сначала разберемся, как тут что устроено и чего ждать в первый нормальный рабочий день.