— Добьется ли она чего-то? Нет. Но сама теперь утонет в океане говна.
— Ой, погоди, — сказала она. — Энни говорит, что увязла. — И просияла: — Давай я тебя к столу отведу? Она говорит, что зайдет через часок.
В одиннадцать она оторвалась от мониторов и увидела, как Джаред заводит стайку новеньких — все ужасно юные, все ступают опасливо, словно боятся разбудить незримого младенца. Джаред рассадил их за столами, и офис, пустовавший две недели, в считанные минуты заполнился почти весь.
«Просто чудесно, — написал он. — Алистэр, сама понимаешь, несколько тонкокож, но это лишь потому, что он ревностно предан „Сфере“. Как и ты, да? Спасибо за прекрасное сотрудничество. Ты замечательная. Вперед!»
Гребя за яхты и пирсы, она глянула на юг, сощурилась, отыскивая баржу, где живут мужчина и женщина, но далекие силуэты расплывались, да и вряд ли там в такую поздноту горит свет. Держась курса, стремительно разрезая воду, Мэй устремилась за яхты на якорях, в круглое брюхо Залива.
— Нет, погоди, — сказала Мэй, сама над собой смеясь. — У него были седые волосы. Он седой.