Мэй снова скривила губы улыбкой, а Рената развернулась и ушла. Мэй села. Отметила, что спинка кресла держится на соплях, а колесики заклинило, причем все разом. На столе компьютер, но допотопная модель, какой она больше нигде тут не видела. Все это ее огорошило; настроение стремительно падало в бездну, где провело последние годы.
— Тем, кому нужно освежить в памяти обществоведение, напоминаю, что член конгресса Сантос представляет наш избирательный округ. Если вы ее не знали — ничего страшного. Теперь знаете. — И он повернулся к Сантос: — Как ваши дела?
Отец, кажется, блеснул матери глазами — дескать, наконец-то; впрочем, Мэй могла и ошибиться. Она надела куртку, и мать вышла ее проводить с конвертом в руке.
Мэй усомнилась, что это крутое имя, и насчет индейцев тоже не была уверена.
Мэй осмотрела врача на предмет физических недостатков и в конце концов обнаружила на шее родинку, из которой торчал одинокий волосок.
— Да нет. Мне понравилось, — сказала она.