— Конечно. Обожаю Энни. — Он снова обернулся. — Эй, а у тебя остался тот лимон?
Вторая половина дня мчалась, как поезд-беглец: вопросы от нубов валились сплошняком, вопреки прогнозам Джареда, который то и дело уходил и возвращался, десять раз сбегал из офиса, очень бурно беседовал по телефону. Мэй обрабатывала двойной поток, и к 15:48 ее личный средний рейтинг равнялся 96; средний рейтинг ячейки — 94. Неплохо, решила Мэй, если учесть, что прибавилось двенадцать новых людей и надо было в одиночестве помогать всем почти три часа. В четыре она вспомнила, что ее ждут в поликлинике, и понадеялась, что Джаред тоже не забыл. Она встала, поймала его взгляд; он показал ей большой палец. И она ушла.
— Парень дальше по коридору будет смотреть порно на работе, зная, что на него тоже смотрят?
Мэй испугалась, что сейчас сблюет. Что происходит? Это не по правде, сказала она себе. Он что, по-честному заговорит о ней со сцены? Нет, утешила она себя. Он просто помогает другу, они проведут демонстрацию с фальшивыми именами.
— Да-да, — сказала Мэй и снова села. — Извини.
Так что Мэй подождет. А пока она открыла канал. Кое у кого нашлись в этот час неотложные вопросы, но к началу рабочего дня всегда скапливались неотвеченные письма, и Мэй решила до прихода нубов подсократить очередь. Может, она всё обработает, всех удивит — пускай явятся к чистому листу, к пустому каналу.