Ее имя, произнесенное ее же синтезированным голосом, пробирало до костей. Как будто месяцами не слышала этот голос, и однако он не растерял силы. Надо кивнуть, но Мэй хотела послушать еще и подождала.
— Нет, но наверняка чего-то нам знать нельзя. Хотя бы ради национальной безопасности.
— Чего? — спросила Мэй; оно того не стоит, не может оно того стоить — быть с этим человеком, который говорит такие вещи.
— Я так понял, тебе не понравилось быть подопытной на презентации «ЛюЛю»?
И все бы ничего, пусть бы ему со всеми его изъянами, не верь он взаправду, что Мэй не все равно. Он полагал, будто Мэй, выпускница Карлтона, хранительница редких золотых грез, любит свою работу в службе газа и электричества. Будто Мэй расстроится, если Кевин сочтет, что, допустим, сегодня она неважно поработала. Вот это бесило несказанно.
В животе у Мэй екнуло. Энни громко фыркнула.