– Я знаю одно местечко в нижней части рынка. Там давным-давно стоит вагон-закусочная, так, ничего особенного. Но считай, что ты и не жила еще, если не пробовала их сэндвичи с ветчиной и соусом.
– Прощай, – повторила я, исчезая в темноте. Я обернулась только раз и с болью в сердце увидела, как Элейн по-хозяйски берет Чарльза под руку. Он поцеловал ее в щеку и повел в дом.
– Понадобилось много лет, чтобы я смогла с этим смириться. Но я до сих пор горюю о своем сыне.
– Та мансарда, о которой вы говорили мне вчера, – начала я, – не позволите ли вы мне на нее взглянуть? А что, если именно там располагалась квартира, в которой жили Дэниел и его мать?
– Да, – ответила она, открывая дверь и указывая в конец коридора. – Иди вон туда.
Я отвернулась. Мне невыносимо было смотреть в глаза, которые я любила, до сих пор любила.