- Отставить орать, - поморщился начальник крепости.
- Почему? - я удивленно посмотрела на него, снова слизывая выступивший крем.
- Помалкивайте, - прикрикнул на них Кан, заматываясь в ту саму ткань, название которой я не знала. - И почему я не наложница? - задумчиво сказал он, разглядывая себя в большое зеркало. - Обязательно выбери эту, мучение, посланное на мою голову.
Вечером меня увозила карета барона, который хитро поглядывал на хмурую меня, сидевшую напротив.
- Клянусь своим мечом, - я торжественно подняла руку, но тут же сама прижалась к нему. - Я люблю тебя, пап.
Впрочем, меня готовили убивать, а не вести научные беседы с врагом... враг. Такое короткое слово и всегда казавшееся таким понятным. Таймаз мой враг, но почему же я не чувствую в нем врага? Человек, который уничтожил мое поселение, но пожалевший маленькую девочку. Кстати, я так и не вспомнила его, хотя точно знаю, что был степняк, который оставил меня в подполе, где и нашел генерал. Возможно, Таймаз убил мою маму, тогда почему я не чувствую к нему ненависти? Почему не стискиваю зубы, как Крайс? Я попробовала вызвать в памяти образ мамы, но смогла вспомнить лишь большие голубые глаза и ласковое: "Солнышко". Подумала об отце, и тут же увидела генерала Лорина Харда, а за ним в тумане плавали ярко-рыжие кудри и добрая улыбка, больше ничего. И все же это те, кто дал мне жизнь, но ненависти к Таймазу нет, как нет ее к его дяде Рафгату или к Кану. Или к Улучу, настоящему степняку. Место его рождения не оставляло сомнений. Более смуглая кожа и узкие глаза, но он мне больше напоминал огромного добродушного ребенка, чем свирепого убийцу. А Таймаз? Когда я смотрела на него, я чувствовала невольное уважение и еще... трепет.