— Я разожгу огонь, — торжественно заявил.
Ронька не стал уточнять, что ППшер забыл на свалке, полосой окольцовывающей окраину города и отделявшей его от фермерских земель. Итак понятно — ходил к какой-нибудь деревенской красавице, в Толпе симпатичных баб маловато, а на природе, на свежем воздухе… любвеобильные вдовы опять же попадаются.
Неизвестно о чем думала девка, но вдруг резко обернулась к толпе. Сверкнули дикие глаза.
— А ты, девочка, угомонись, — не очень ласково сообщил старший. — Как мы решим, так и будет.
— Не знаю. Не знаю, Галя я уже просто не могу думать, голова ватная! Знаешь, что самое паршивое? ППшер выпустит зверя, которого не сможет загнать обратно. Город заберет его себе и никогда не вернет назад. Вместе с Ронькой умерла его лучшая часть. Проскользнула между моих пальцев, как вода. Не удержишь…
Она знала, что ППшер уже не спит. Что он лежит на животе, наблюдает, скользя глазами по ее профилю, отчего по щеке и уху словно теплый солнечный луч бегает.