— Ньер, я возвращаюсь на поляну, к мужу. Если желаете, можете меня проводить.
Кажется, они были уверены, что никто не вступится за нас, никто не будет им мешать. Как те предатели-полицейские… И правда — улица мгновенно опустела. Но Рейн — он в кабинете, окна которого выходят на улицу. Если закричу — наверняка услышит! Ага, закричу… и тут же получу нож под ребро.
От кошмаров — возможно. А вот от ненужных мыслей — наоборот.
Рейн сказал, что нам предстоит пробыть в городе ещё три-четыре дня, — он хотел самолично досконально изучить списки замешанных в работорговле чиновников. Особое внимание обратить на вступивших в должность пару лет назад и узнать, кто именно в столице подписал приказы об их назначении.
— Знаешь, вчера, когда дело стало оборачиваться плохо, я жалел только об одном — что у нас ничего не было.
— Ньер Ливарно и его сын значились под номерами семь и восемь в общем порядке престолонаследия. И, Сита, это не всё. К моменту, когда мы выехали из Сафрины, я был уже не тринадцатым, а одиннадцатым в списке. А три дня назад — когда от сердечного приступа скончался шестидесятилетний ньер Буркас, стал десятым. Кажется, Райнесан поразил злой рок… или не рок.