– Это почему? – не врубился в мой черный юмор Добрыня. Но это ему не в укор. Потому как ехидство и сарказм в X веке до таких высот еще не поднялись. – Даже если они... не в очень здоровом состоянии, то все поправимо и к тебе никаких претензий.
Выпустив эту парфянскую стрелу, я оставил Шрама в одиночестве, покинув помещение. Пусть посидит, переваривая услышанное. Да-да, Киев необходим, именно там сплетается главный клубок ядовитых змей, который предстоит... Нет, не распутать, а скорее добавить в него еще парочку ядовитых бестий. Так и интереснее, и полезней.
– Значит, дядя, у наших врагов появился лидер? Но тронуть мы его пока не можем. И что же делать?
Как и всегда при мыслях о насильно взятой и ненавидящей его жене, т также о первенце, настроение у Владимира испортилось окончательно. Хотелось напиться до полного расслабления, да еще с гулящими девками, но... Дядюшка вечно на страже, а сейчас по его словам «время государственных дел».
Змейка ты Змейка... Кажется, все обстоит действительно серьезно. Шрам сам не свой, глаза искры мечут, люди эти незнакомые, но явно не из числа моих. И его попытка давить на меня, пытаться диктовать условия, чего раньше не было и быть не могло.
– Ты слишком плохо мнения о способностях моих людей... Пусть они не убьют самого посла, но ж его приближенных смогут зацепить. Ночью, когда чуть уляжется суматоха от первых смертей. Или раньше, если посол отправит доверенных лиц прибыть на место смерти пресвитера.