Потом Холт разглядывал мою спину. Я перекинула волосы на грудь и смирно сидела, обняв колени. Он гладил кончиками пальцев позвоночник, водил вокруг. Я ёжилась. Пока не трогаешь — вроде ничего, не так уж и чешется. Но стоит прикоснуться — и зуд становится почти нестерпимым.
Как её зовут? Винта? Или нужно называть Винтом? Если прячет, что она девочка, раскрывать не стану — не моё это дело.
Он коротко кивнул и снова уставился в противоположное окно.
— Нам туда! — показал на второй коридор Холт. И обернулся — похоже, запоминал, как выглядит перекрёсток с этого ракурса.
В другой спальне Винта в новых штанах и с блюдом антипедагогичных, но таких полезных для улучшения настроения пирожков с повидлом прямо на кровати листала мой учебник. Я подняла бровь.
Винта, забыв о грядущей головомойке, прилипла к окну. Ларра — та вообще вылезла на крышу. Соль спала. Хват лежал на полу и тихо скулил, когда карету подбрасывало на ухабах.