Игра в догонялки закончилась так же быстро, как и началась. Эльга не рассуждала, не строила планов, как будет действовать — на это просто не оставалось времени. Она почти не видела своего врага: он двигался слишком быстро и, прежде чем взгляд успевал зацепиться за него, уже был в другом месте. Она просто действовала в одном ритме со Скайлаггой; Скайлагга знала, что, когда, где и как нужно делать, и это знание разделяла с ней и Эльга. Знание текло, не задевая рассудка, немедленно превращаясь в действие. Здесь нужно повернуться, вернуться на пол, перепрыгнуть кровать, нагнуться, позволяя скрюченной руке Канье, уже готовой вцепиться ей в шею, пройти над головой, выпрямляясь, развернуться, вытягивая вперед посох, продолжая поворот, подпрыгнуть и ударить Канье ногой в лицо в тот момент, когда он бросится к ней, опускаясь, еще в воздухе, снова ударить — уже не посохом, а длинным тонким клинком — и наконец-таки достать врага; пользуясь крохотной, длящейся ничтожную долю секунды заминкой — Канье, на беду, слишком трепетно относится к своей шее — ударить уже в полную силу, движением от плеча прямо и чуть вверх — и выдернуть Скайлаггу, ставшую похожей на букет металлических крючьев, из левой глазницы Канье. Отступить на шаг и позволить посоху отпустить себя. Бой окончен.