Видимо, поход в поселок прошел удачно, оба выглядели довольными. Расспрашивать бесполезно, к тому же лишние знания – большие печали, по крайней мере – в разведке.
Лейтенант сунул пистолет в кобуру, подобрал у убитого немца автомат.
Танкист нырнул в люк. Танк сделал короткую остановку, повернул башню по направлению к кустам и выстрелил. Раздался взрыв, от кустов полетели комья земли, и нашим глазам открылась перевернутая пушка.
Я зашел с кормы, прополз до нижнего люка, забрался в танк и начал осматриваться. Серьезных повреждений у танка я на первый взгляд не заметил. Заглянул в башню: броня с внутренней стороны башни была повреждена, раскрошилась, лежали осколки брони, сиденье командира все в крови. От удара крепкая броня крошится, поражая осколками танкистов и материальную часть. Позже, после войны, бронезащиту танков будут делать из нескольких слоев – прочного наружного и вязкого внутреннего. А пока шансов выжить в подобной ситуации у находящихся в башне наводчика и заряжающего мало.
Я в оптику нашел какого-то офицера. Он сидел в коляске мотоцикла и говорил по рации. С трудом, но можно было разглядеть наушники на его голове. Далековато – метров триста – триста пятьдесят.
– Кукин, стереги немца, и еще – вытащи его мундир и сапоги.