Деваться некуда. Я зажал нож в руке обратным хватом, чтобы не блеснул раньше времени, поднялся по ступенькам и толкнул дверь. Темнотища. Нащупал слева дверную ручку, потянул. Дверь скрипнула и отворилась.
– Спасибо, Николай Иванович. – «Иванов» протянул руку, прощаясь.
– Прощай, Трофимыч! И прости нас всех еще раз!
– Нету танков, танкист. Пока воюй в пехоте.
Перед окопами оставались только наши бойцы. Бронемашины немецкие, как и наш «Максим», не стреляли – боялись своих задеть. Но я знал: как только убегающие немцы отдалятся немного от нас, бронемашины возобновят обстрел.
Конечно, в танкисты гренадеров богатырского роста не берут, а мундирчик был размера скромного.