Я приподнялся и оглядел опушку – никого. Пригнувшись, метнулся в лес, к немецким позициям. Окурки сигарет, пустые консервные банки, россыпи стреляных гильз. И – ни одного немца.
Я подошел к раненому. Глаза его были закрыты, грудь не вздымалась.
– Чего зубоскалите? Человек уже пороху понюхал, в танке горел, устал, не то что вы, желторотики!
Пулеметчик бил короткими экономными очередями, но очень точно. Немцы залегли, потом отползли назад.
Первые метров сто мы ползли быстро, а потом замерли на месте. Сапер осторожно щупом стал проверять землю. Мы медленно, цепочкой, один за другим продвигались за сапером. Проход был узким, отклонишься в сторону – можешь на мину нарваться.
– Да уж знаю, отец. И поверь мне – все именно так и будет.