- Таннис, - мягкий, но требовательный тон.
- Леди Ульне, - тот, кто притворялся ее сыном, смотрел снизу вверх, и черты лица его смягчились. - Вы и вправду мама… единственная, которую я знал. Я не смел надеяться, что вы будете ко мне хоть сколько добры.
- Ты видел ее в театре, - она перебирала пряди волос, и Освальд, положив голову на ее колени, считал жемчуг…
И скрежет. Привычный страх, что корпус все-таки не выдержит.
Кэри стянула мокрую рубашку и отерла лицо.
И еще на стол, прикрытый полотняной скатертью. Некогда нарядная, та давно утратила первозданную белизну, обзавелась рядом пятен и даже крупной, наспех залатанной дырой. А вышитые георгины поблекли.