Матушкина забота пахнет ванилью, той, которую томили в молоке, набирая запах для выпечки. И резкий, слишком насыщенный, он забивает нос.
Пустые слова о семейной чести и голод, от которого не получалось избавиться. Марта занимала себя рукоделием, пытаясь отделаться от мысли, что, если продать хотя бы один канделябр, серебряный, отлитый многие сотни лет тому, голод отступит…
Стена серая, с тенями. И тени сползают со стены на грудь, отчего перехватывает дыхание.
- И Таннис расстроится, если мы об этом скажем. А ей нельзя волноваться. Вредно. Поэтому, что?
Позже, когда он уйдет. А он уйдет и… и наверное, навсегда. Но лучше так, чем и дальше лгать себе, сочиняя для них двоих несуществующую историю.
- Улыбайтесь чаще. Вам очень идет улыбка. Мастер подтвердит.