Брокк держится за спиной, близко и все-таки далеко, Кэри хотелось бы взять его за руку и, пожалуй, здесь бы он не стал прятаться, но…
Кейрен подавил вспышку иррационального раздражения: никто не имел права трогать его женщину.
Смеяться горько, и язык жжет. Брокк попробовал почесать его о нёбо, но жжение не прекратилось. Что с ним?
Он замахивается, но Свищ успевает уйти от удара и бьет сам. Его ножик с обмотанной кожаным шнуром рукоятью, кривоват и некрасив, как сам Свищ, но клинок пробивает ткань и входит в толстый бок мужика. Тот охает и, выпустив кочергу из рук, оседает на ступеньки. Он пытается зажать рану руками, а по белой ткани расползается красное пятно. Оно все больше и больше… и колпак падает.
— Отрастут… конечно, отрастут… и ты все равно красивая. Не отворачивайся, пожалуйста…
И не ясен этот восторг в глазах Грай. А она, замолчав, перемешивая шоколад ложечкой, смотрит на Кэри, словно ждет от нее одобрения.