Кэри выпрямилась и сложила руки на коленях.
— Больно? — спросил, обнимая. И Кэри уткнулась в его плечо, заскулила. Больно… но боль потихоньку растворялась.
На разрушенном доме умирало пламя. Оно еще металось, пожирая остатки деревянных перекрытий, вздымаясь по кирпичным стенам, которые раскалялись и осыпались с треском, с хрустом. Пламя же пробиралось в разрушенные квартиры, жадно поглощая все, до чего дотягивалось. И Брокк старался не думать, что этот дом, ныне похожий на разрушенный муравейник, был живым.
— Ты храбрая для девчонки, — Сверр поднес осколок к носу и втянул запах, кисловатый, тревожащий.
И когда Кейрен флягу выронил, человек зашипел.
И когда узкие шелковые пальцы хватают ее, она кричит.