Квартира. Две комнаты, и в спальне тот же беспорядок, что и в гостиной. Грязное белье, смятые простыни, кажется, Ригер не брезговал спать обутым. Бутылка под кроватью. И вереница пестрых жилетов в шкафу… и свежая рубашка, накрахмаленная до хруста.
— Потому что, — шепот щекочет ухо. И замок вновь поддается, позволяя Брокку отступить. А Кэри со вздохом смиряется.
…вот только Таннис вряд ли обрадуется визиту. Взглядом полоснет, и сказал бы хоть слово, но нет, отвернется к стене и будет пялиться на нее, сухо отвечая на вопросы.
В этой кровати? И тошнота подкатила к горлу.
Кейрен не смел прикасаться к стенам, сложенным из настоящего камня, или тревожить рыцарей, он садился перед замком и смотрел. А в воображении его гремели битвы.
Узнать. Стать частью мира иного, которому принадлежала старуха, умудряясь каким-то чудом сохранять осколки этого мира вокруг себя. Белый сверкающий чайник, и чай настоящий, крепкий, а не то варево, которое мамаша готовит. Невероятно хрупкие, прозрачные почти чашки с узенькими донцами и позолоченными ручками. Таннис они до того понравились, что возникло почти непреодолимое желание спереть одну, но она покосилась на Войтеха.