— Рукавом занюхай, — посоветовали ему. — Ну или рукой.
— Для тебя и осенью. Она сладкая, попробуй.
Жаровня успела изрядно запылиться. А вот черный уголь, прикрытый куском парусины, выглядел так, будто положили его только вчера.
— О деньгах договоримся, — сказал он, кривясь.
— Да. Однажды я заболела… весна была. Сквозняки. И меня продуло.
— Где ты была? — мамаша дернула за волосы, но не сильно, ее ярость уже догорела, сменившись жалостью. — Бестолковая…