— Весна, Мастер, — Полковник стер со щеки капли живого железа, — думаю, к весне все успокоится… так или иначе. Если, конечно…
— Почему я сама не могу принимать решения, которые касаются всей моей жизни? — Грай злилась, и шепот ее становился все громче.
Из наполненной туманом пропасти, заслоняя солнце, поднимается дракон. Слепит сиянием черная чешуя. И вспыхивают узоры энергетических контуров. Полупрозрачные крылья преломляют свет, и тень дракона меняет окрас. Она не черная, но темно-лиловая, как мамины крокусы.
— Добрый вечер, — произнесла она низким грудным голосом, и огоньки свечей затрепетали, потянулись к гостье, словно желая выразить свое ей почтение.
Лавку следует обыскать, но вот займется обыском кто-то менее чувствительный. И Кейрен поспешно выбрался на улицу. Он дышал ртом, пытаясь отрешиться от привязавшихся к нему ароматов.
— Умница. А четвертую за Лили. Ей не понравится, если мамочка еще больше похудеет. Ты ей писала?