— Да, — Брокк все-таки сел. В ушах шумело, но странным образом шум этот не мешал. — Кэри рассказала мне об игре. И игроках. О вашей с ней недавней встрече тоже.
— Ничего, — он ставит лампу на снег, и свет окрашивает его в желтые тона. — Просто…
Его жена носила серые платья, закрытые и скучные.
— Ничуть, — она замялась и, сняв перчатку, вытянула руку. Дита разглядывала ее с удивлением. Сухая ладонь, и тонкая пергаментная кожа, на которой проступили темные пятна. Ногти напротив, сделались белы, хрупки. — Ты…
Высокий порог и сумрак холла. В первое мгновение темнота кажется непроглядной, но она отступает, оставляя лужи теней на паркете. Холл огромен и пуст. Он играет с тишиной, то разрушая ее неосторожным звуком, то напротив, гасит их пустотой.
И маме будет спокойней. Она переволновалась.