Дело не в родичах, дело в том, что Кейрену казалось: если он сдастся, то те, из парка, победят.
— Одевайся, — мягко произнесла леди Эдганг, поднимая флакон к газовому рожку. И свет, преломленный в стеклянных гранях, полыхнул алым. — И поспеши. Постарайся быть послушной девочкой. Мужчины это любят.
Пальцы впивались в запястья. И снова останутся синяки, но…
Да, он же пес. И значит, сильнее человека.
— У тебя получилось уйти? — спросил Кейрен.
Дышать. Не позволять глухому черному бешенству взять верх. Оно рвется, грозясь выплеснуться волной живого железа, меняющей, уродующей.