Шерстяной ковер придется выбросить. На обоях виднелся смазанный отпечаток ладони, и на полу протянулась дорожка из капель.
— Давай, я сам решу, что я должен, а чего не должен.
Брокк не в настроении выслушивать очередную безумную теорию, которая вот-вот расколет мир.
Лиловое небо, багряные всполохи. Снег неестественной белизны.
Он отряхнулся и торопливо пригладил растрепавшиеся волосы.
Олаф не услышал. Он склонил голову к плечу и наблюдал за агонией истинного пламени.