Брокк снял поднос и поднял ее на руки легко. Дитар всегда поражала эта их сила, которую псы принимали как нечто само собой разумеющееся. Он перенес ее на кровать и, уложив, бережно накрыл одеялом. Сам сел рядом.
— Друзья не должны врать, — напомнил Брокк. Настроение странным образом улучшалось, и головная боль не в силах была его испортить. Она вновь отползла, заставив поверить, что вот-вот исчезнет.
Газовые рожки сияли ярко, и отблески их ложились на дубовые шпалеры диковинными узорами. Дерево меняло оттенки цвета, словно модница наряды. Картины обретали глубину, и тени скрывались в витках позолоченных рам. Белели статуи.
— Обижаешься, — Лэрдис натянула перчатки и, поднявшись, пощекотала Брокка под подбородком. — Ну же, не дуйся. В конце концов, разве я тебе хоть что-то обещала?
На всякий случай Кейрен попятился и едва не наступил на подол платья. И наряд этот идиотский ко всему… выглядит клоун клоуном.
— Конечно, — Полковник сел и вытянул ноги, трость же, белую, с золоченым излишне пафосным набалдашником, прислонил к столу. — Вы не представляете, сколько всего полезного знают сплетники, сами того не ведая, как бы парадоксально это ни звучало.