– Нет! Год назад были трудности, но они были преодолимы! Если бы не японский кризис…
Нарисовавшаяся дилемма – согласиться ли на день позора в виде ряженного чучела и доставить радость Осси, или же плюнуть на намеченную ею церемонию и сделать все по-своему – успокоила меня. Когда нужно что-то быстро и правильно решить, я всегда успокаиваюсь. Наверное, если б я играл в шахматы, я бы был самым спокойным шахматистом и не бегал бы как господа Карпов с Каспаровым вокруг стола с доской и часами.
Секретарь сделал быструю пометку в блокноте и исчез за дверью.
– Врут, наверное, из вежливости. Ты про новости спрашивал, а я совсем забыл. Мать твоего дружка Фролова в депутаты подалась.
Визенбергер поднял со стола к подслеповатым глазам бумажку – он всегда неважно видел, но очки не носил из-за нежелания показаться старым – и зачитал:
Они были ровесниками, но щуплый франтоватый Шона, следивший за кожей лица, посещавший трижды в неделю спортзал и выходные проводящий в Шотландии на рыбалке, и в самом деле выглядел гораздо моложе, чем тучный немец со своим мучнистым цветом лица, блеклыми глазами и громкой одышкой.