Трифа успокаивающе поглаживала одну из широко расставленных тощих коленок Елицы. Ещё прихлёбывая квасок, я, чуть наклонившись, ухватил «гречанку» за волосы и потихоньку потянул к себе. Она непонимающе уставилась на меня, но послушно последовала за моим усилием. И когда я поставил её на четвереньки между вздрагивающих коленей подружки, и когда, придавливая за косу, опустил лицо к месту соединения бёдер пациентки.
Музыканта отозвали в сторонку, перебили руки, спустили штаны и уронили в реку.
Некоторое время я лежал с закрытыми глазами. Не то, чтобы смущать их не хотел… Слушал. Себя.
— Я — это я, а ты это — ты. Твою в бога гроба душу мать не ругавшись! Лаять меня — не смей! Получишь гривну — тогда… поглядим. «Умножающий познания — умножает печали» — не слыхал? Тебе своих печалей мало?! Перестань мне палки вставлять. В мозги. Цель у нас одна — твоё боярство. Не мешай.
При становлении новых вотчин и, особенно, при формировании новых боярских дружин, князья навязывают владетелям «своих людей».