Старичок снисходительно усмехнулся. Он и не собирался мыться. Просто ему было несколько жарковато в пиджаке.
Вошла Наталья Кузьминична, вытирая отсыревшим носовым платком покрасневшие глаза.
— Без двух минут два, — отвечал тот, несколько удивлённый необычной витиеватостью вопроса.
— Надо ещё учесть, что они, кажется, негры, угнетённая нация. К ним надо особенно чутко относиться.
«Чем же ты так занят, о любезный брат мой?» — вопросил я его.
— Стыдно, гражданин, попрошайничать в наше время! — укоризненно обратился к Хоттабычу продавец из-за прилавка.