…Терпсихора. Изящная Терпсихора встретила его ладонь с ласковой улыбкой, как старая знакомая. Античная прическа, лебединая шея, струной натянутый позвоночник и непроходящие боли в натруженных ногах. Красивая, светлая, решительная.
— Не вовремя, парень. Опоздал я на целую жизнь… — В незабудково-синих глазах Акима вдруг блеснули слезы. — Если бы раньше догадался, может, Наталья бы до сих пор жила. Но хоть вас, неразумных, от беды уберег. — Он болезненно поморщился, прижал натруженную ладонь к груди. — Мало времени у меня осталось, дети. Я хоть и неверующий, а умирать без исповеди не хочу. Вы уж потерпите, выслушайте старика…
— Не бойся, сестренка! Грим от него не уйдет и никого к нему не подпустит, а мы сейчас… мы быстренько. Ты ж видишь, как мы летим…
Марта пришла в себя уже в поместье, вскинулась, пытаясь сесть, заорала от боли.
Что бы там ни думала Ната, его миссия в этом доме, скорее всего, подошла к концу. Он почти уверен, что виновника своих бед ей нужно искать среди живых, а не среди мертвых, но, чтобы убедиться в этом окончательно, нужно довести дело до конца. Флейта привычно легла в ладонь, Арсений улыбнулся ей, как давнему другу…
Марта шла по коридору тихо, едва ли не на цыпочках: не хотела, чтобы эти двое, отгородившиеся от всего мира тяжелой дубовой дверью, ее услышали.