— Подожди! — Крысолов оказался рядом так быстро, что Марта и глазом моргнуть не успела, крепко, но не больно сжал запястье. — Тебе сейчас не стоит ходить к себе. — Он смотрел на нее рассеянным взглядом, словно что-то обдумывал.
— И что? — спросил Крысолов, чуть приподняв одну бровь.
Крысолов больше не смотрел в ее сторону, он внимательно слушал щебетание Верочки. Глупец! Верочку не нужно слушать, на Верочку достаточно смотреть. Она хороша особенной, просто чертовской красотой. И она была совершенно права, когда говорила, что не пропадет без наследства Наты. Пока на свете есть вот такие… крысоловы, Верочке нечего бояться. Мысль эта была колкой и неожиданно неприятной. Какое ей дело до Крысолова и Верочки?! У нее есть куда более насущные проблемы. Такие проблемы, о которых никому не расскажешь. Марта попыталась рассказать, но ее не стали слушать.
— Ну, хозяин — барин! — Бармен пожал плечами, уперся локтями в стойку, продолжая буравить Марту взглядом. — Он в парке.
Ощущение праздника вместе с лохматой елкой, бутылкой коньяка и ящиком рыжебоких абхазских мандаринов принес в их дом Лысый.
…Информация об отпечатках не стала неожиданной, но все равно выбила его из колеи. Одно дело — догадываться, и совсем другое — знать наверняка. Лучшим средством от тяжелых мыслей для Арсения всегда было действие. И начать он решил с садовника. Уж больно подозрительным казался ему этот дед, слишком неоднозначным. Опять же, нельзя сбрасывать со счетов его ночные прогулки. Что-то же он делал в этом чертовом павильоне. Ведь не только ради цветочков туда захаживал.