— Да, один из членов вашей дивной и невероятно дружной семьи. — А вот теперь в голосе Арсения слышалась не ирония, а сарказм. Про ее семью Крысолов все понял гораздо раньше, чем она сама. — Исключить из подозреваемых можно только меня, потому что я сам тебя вытащил из погреба, и Верочку.
Верочка сидела на кровати, вытирая слезы и поплывшую косметику краем покрывала. Вид у нее был совершенно несчастный, и Арсений начал сомневаться: а хорошая ли она охотница? Сомневался, но предпочитал оставаться у окна, на безопасном расстоянии. Утешать Верочку было опасно, женские слезы — коварное оружие.
— Я не буду. — Марта улыбнулась, сдернула с кровати покрывало. — Я даже могу посидеть в кресле, чтобы не тревожить твой сон.
— Ты не захочешь знать правду. — Он виновато улыбается, затягивается сигаретой глубоко и жадно.
Марта решительно кивнула, до дна осушила свой стакан, смахнула карточку обратно в сумку.
…Он изменился, из молодого, статного, полного сил и жизни мужчины превратился в старика. Болезненная худоба, сутулые плечи, испещренная морщинами кожа, пожелтевшие от никотина пальцы…