Пыльные часы в архиве фонда Саввы Стрельникова, черно-белые — над семейными альбомами, бессонные — над библиографией врага, пахнущие лилиями — у ног каменной Урании. Это Урания подсказала ему разгадку, взглядом из-под полуприкрытых век указала на колонну. Он уже почти забыл про тайник. Забыл, а благодаря Урании вспомнил.
— Максим сам себя сгубил. — Зинаида взяла со стола пепельницу. — Наркотиками этими треклятыми.
Наверное, так ей было легче сохранить лицо. Возможно, только так удавалось сохранить веру в незыблемость ее мира, мира красивых женщин. Отказать такой, как она, был в силах только ущербный мужчина. Такой, как он…
— Только осторожно, — сказала наконец и отвела взгляд.
— Так если ж вы, Ната Павловна, словно дитя малое, если ж предписания не выполняете, — засопела Зинаида. — А кто вам еще в этом доме правду скажет? Вы ж тут всех в черном теле… — она испуганно ойкнула, прикусила язык.
— Ну, договаривай, раз уж начала. — Ната с наслаждением затянулась сигаретой. — Кого это я тут в черном теле держу? Ты говори-говори, а то ж мне в этом доме, кроме тебя, никто правды не скажет.