Рука нашарила на земле не то палку, не то ветку. Хоть какое-то оружие.
…Бесконечная череда дней. Потерявшие счет шоколадки. Бледно-голубое, перетекающее в фиолетовое. Первые по-детски неуклюжие шаги. Улыбка, все еще кривоватая, но уже похожая на человеческую. И разговоры, долгие, потаенные, про то, что не рассказать даже лучшему другу Лысому, про разноцветные ауры и дымно-серые тени, про утраченную и вновь обретенную Селеной способность к целительству, про их общие маленькие тайны и победы.
— Чего? — Наконец-то он разжал пальцы и отпустил ее руку.
— Не нужно. — У нее едва хватило сил, чтобы растянуть губы в улыбке. — Просто голова что-то закружилась.
— Марта, как ты себя чувствуешь? — спросила она, рассматривая грязь на своих манжетах.
— Разлюбил. — Выяснять отношения ох как не хочется! Так же, как не хочется ни на секунду терять из виду свою музу. Вдруг она заскучает и уйдет, а он так и не узнает, как ее зовут… — Ты ступай уж, Прасковья! Хочешь, попрошу кого, чтобы проводил?