— Да, господин Шварц. Наша память — это не ларец из слоновой кости в пропитанном пылью музее. Это существо, которое живет, пожирает и переваривает. Оно пожирает и себя, как легендарный феникс, чтобы мы могли жить, чтобы оно не разрушило нас самих. Вот этому вы и хотите воспрепятствовать.
— Это уже Швейцария? — спросил он мальчишку.
— Я здесь, это главное. Ты должен мне помочь.
— Да, да, конечно. Я во всяком случае не собираюсь. Ты была у врача?
— Да, Рудольф, понимаю. И если мне что-нибудь будет нужно, я обязательно дам тебе знать.
— Господин Шварц, — сказал я, — все это не остановило бы болезнь.