— Прежде чем отказаться совсем, может быть вы взглянете на двух дам возле стойки?
— Тебе, конечно, нельзя выходить, — сказала она.
— Она больше не могла вынести боли, господин Шварц, — сказал я осторожно.
Я встал, стараясь перехватить ее взгляд. Кивнуть ей я не решился. Вокруг было еще слишком много людей, а в церкви на все обращают внимание.
— Я еще десять минут буду в лагере, — сказал я. — Я приду еще раз, чтобы узнать.
— Боже мой, Иосиф, — сердито сказала Елена, — ты и в самом деле не изменился. Ты стал еще большим педантом.