– Прости, – смиренно извинилась Сесилия несколько секунд спустя. – Простите, девочки. Я просто…
Сесилия обожала подобные мероприятия. Парад пасхальных шляп обобщал все, что ей нравилось в собственной жизни: благополучие и простоту, чувство общности. Но сегодня действо казалось бессмысленным, дети – сопливыми, а матери – стервозными. Она прикрыла ладонью зевок и почуяла на пальцах запах кунжутного масла. Теперь так пахла вся ее жизнь. Новый зевок застал ее врасплох. Они с Джоном Полом засиделись допоздна, в напряженной тишине мастеря девочкам пасхальные шляпы.
– Значит, у нее интрижка с твоим мужем, – уточнил Коннор.
Их воссоединение накануне было одновременно сюрреалистичным и обыденным, невыносимое столкновение личностей и чувств. Для начала там присутствовал Лиам, едва не рехнувшийся от возбуждения. Как будто он почуял, что ему грозит потерять отца и безопасный уютный уклад жизни, и теперь его облегчение при виде вернувшегося Уилла выражалось в ребяческом безумии. Он болтал раздражающе дурацкими голосами, маниакально хихикал, постоянно желал бороться с отцом. Уилл, с другой стороны, был совершенно потрясен несчастным случаем с Полли Фицпатрик.
«Завтра я зайду на почту и возьму бланк заявления на паспорт. Я навещу их в Нью-Йорке. Возможно, даже отправлюсь в этот чертов круиз на Аляску. Марла с Маком могут поехать со мной. Они не боятся холода».
– Итак, Коннор, расскажи о себе, – потребовала Джейни, протянув ему карандаш.